Спутница в радости и печали
Прошло пять лет со дня реабилитации творческого наследия выдающегося казахского поэта Магжана Жумабаева. Поэта, который, по словам ушедшего из жизни академика Маргулана, имеет для казахского народа такое же значение, какое для англичан Шекспир и для русских Пушкин.
Творения Магжана никогда не прекращали своей жизни. Его стихами в рукописях, передавая из рук в руки, зачитывалось не одно поколение любителей поэзии. Многие годы при исполнении песни «Сен слу» («Ты красивая») по телевидению и радио говорили: «слова народные». Но многие знали, что они принадлежали Магжану и в первоначальном варианте имели приписку: «Зулейхе» и были посвящены жене поэта. Ныне, когда отмечается 100-летний юбилей со дня рождения Магжана Жумабаева, я хотела бы посвятить эту статью светлой памяти моей бабушки — вдовы поэта Магжана Жумабаева, сохранившей его рукописи и его очаг.
Она стала женой Магжана в 1922 году. Это был брак по любви. И с той поры она повсюду была рядом с ним: и в годы учебы, и в годы гонений и репрессий. История их совместной жизни — это история безмерной любви и бесконечной женской преданности. Верность любимому человеку она пронесла через всю свою долгую жизнь. Ее «удивительная судьба нашла отражение в повести С. Бакенова «Верность».
Первый арест Магжана произошел в 1918 году. Он отбывал срок в Омской городской тюрьме. Спасся чудом. Революция неведомым мечом карала и по необъяснимым причинам миловала.
Второй арест — в 1929 году. Сначала он был заключен в Бутырку. Затем сослан в лагеря. В тот же год, получив на Лубянке разрешение на свидание, в леса Карелии, на станцию Майкопа, отправилась следом за ним жена. «Увидев Магжана в одежде заключенного, я горько заплакала, — вспоминала она. — Сердце разрывалось от боли. За что? — спрашивала я. И не находила ответа».
Из лагеря с письмом от Магжана, написанным Максиму Горькому, она поехала в Москву в Союз писателей. Горький принял ее, выслушал и направил в Международный Красный Крест к Екатерине Пешковой. И Пешкова оказала содействие. Срок заключения был сокращен с 10 до 7 лет. Места заключения постоянно менялись, и частенько приходилось метаться по незнакомым местам от одного населенного пункта к другому. И когда измученная, с отбитыми до крови ногами с трудом нашла она место расположения лагеря, Магжан сказал ей слова, которые согревали ее все последующие годы: «Злиха, родная, я хотел бы посадить тебя на плечи и понести до самой Мекки. Ты стала святой для меня...».
14 раз — через каждые полгода — не пропустив ни одного раза, ездила она к нему. Жила в Ленинграде. Помогли ей тогда близкие И. И. Фетисова — профессора, выпускника Парижского университета, который в лагере сблизился и подружился с Магжаном. Продавая фамильные кольца и браслеты, она ездила, верила и любила.
Освободили Магжана в 1936 году. Жена привезла его в Царское село, где снимала квартиру в ожидании освобождения. Предложила отдохнуть здесь и набраться сил. Но он категорически отказался. Ему так хотелось домой, на родину.
Магжан вместе с женой возвращается в Петропавловск. На первых порах им оказывают помощь и дружескую поддержку. Материально помог Сакен Сейфуллин. Выслал деньги. Однако вскоре вновь начинаются обвинения Жумабаева в «старых грехах». Из техникума, где он преподавал, его увольняют как «неблагонадежного». Он идет работать в школу, но вскоре гонят и оттуда. Он решает поехать в Алма-Ату, ближе к творческим организациям, и поступает работать в краеведческий музей. Но и там оставался недолго: не успевает привыкнуть к новой работе, как его вновь увольняют. Не рассчитывая устроиться в Алма-Ате, он вместе с женой отправляется зав. медпунктом в один из колхозов Алма-Атинской области. Но вести о «неблагонадежности» доходят и сюда. Он лишается и этой работы. И все это на протяжении одного—полутора лет. Травля, гонения принимают такие формы, что Магжан пытается покончить жизнь самоубийством и только случайно остается живым. Спустя некоторое время, 30 декабря 1937 года, его вновь арестовывают. Это был уже третий арест. Аресту, по рассказам жены, предшествовали вызовы в КГБ, глубокие раздумья Магжана в бессонные ночи, попытки по телефону о чем-то поговорить с одним, впоследствии очень крупным казахским писателем... Уходя навсегда из дома, уже у дверей, он сказал больной жене: «Я не прощаюсь. Ведь даже сам Бог не карает дважды за один и тот же грех. Ты знаешь сама, что никакого преступления против народа я не совершил...».
Всем памятно известное письмо вдовы Магжана к главному редактору журнала «Простор» И. П. Шухову, написанное в 1965 году и опубликованное в № 3 журнала «Простор» за 1989 г. Оно так и называется «Письмо И: П. Шухову».
В этом письме она пишет: «Когда мне сообщили о том, что Вы, как известный казахстанский писатель, проявляете определенный интерес к творчеству моего супруга Магжана Бекеновича Жумабаева, я не выдержала — заплакала. Плакала, по-видимому, впервые за три десятилетия слезами радости. Что касается меня, то уверяю, не перестану благодарить Вас до последних дней своих. В гибели Магжана, конечно, повинны чуждые нравы и произвол периода культа личности, но лично я считаю, что немаловажную роль сыграла черная зависть некоторых коллег по перу. Ведь Магжан пользовался исключительной популярностью поэта среди народа. «Судьбы свершился приговор», — так любил повторять Магжан слова Лермонтова, любимого поэта. Нам нужно стремиться сделать достоянием народа магжановскую, кристально чистую и звонкую лирику. Я, не изменявшая ему ни на миг, ни при каких обстоятельствах, приму посильное участие в составлении творческой биографии и в подготовке избранных произведений к печати».
В 1989 году воспоминания Злихи Жумабаевой составили киномонолог. И мы теперь имеем возможность видеть на экране живого свидетеля любви и жизни Магжана Жумабаева.
Она сохранила очаг Магжана.
Двери ее дома были всегда открыты людям. Если видела в ком-нибудь неподдельный интерес к творчеству и судьбе Магжана, предоставляла возможность почитать рукописи стихов. Примерно один раз в год отправлялась в Союз писателей и постоянно озадачивала одним и тем же вопросом: когда издадите книги Магжана? Руководители Союза писателей знали: дачу, машину и прочие жизненные льготы! просить не станет. И тогдашний первый секретерь Союза писателей Казахстана поэт Олжас Сулейменов многие годы еще задолго до реабилитации оказывал семье Магжана посильную, помощь.
Пять лет назад увидела свет первая книга стихов Магжана. Счастьем обернулся этот день для моей бабушки Злихи Жумабаевой. Плача и прижимая к себе книгу, она сказала, что теперь и умирать можно. Через полгода ее не стало... И благодарение Богу и судьбе, что ей довелось держать в руках то, о чем мечтал сам Магжан, — сборник его стихов.
Улжан ЖУМАБАЕВА
Жумабаева У. Спутница в радости и печали // Северный Казахстан. – 1993. – 10 августа.
