Земля Магжана
С годами мы становимся мудрей, поэтому еще сильней и благодарней любим землю отцов своих. Летнее приволье такое изумрудно-голубое, такое чистое и приветливое, что глаза не могут насмотреться, а душа - нарадоваться. Открытые дали, широкий простор, на котором малахитовыми теремами стоят березняки да осинники, насквозь пронизанные солнцем и звенящие многоголосым хором птичьей мелкоты. Прекрасно бескрайнее раздолье, глядящее блюдцами озер в синее поднебесье, по которому плывут отары белых облаков. А по лугам и полям вдогонку им бегут холодками тени.
Время от времени над цветущей степью просыпается ласковый ветерок, тогда по бегущим травам вспыхивают цветовые оттенки высокого неба и жаркого солнца. Стихнет легкое дыхание ветра, успокоятся травы и снова застрекочут, зажужжат, зазвенят ползающие, прыгающие и порхающие существа летней степи. Теперь кажется, что звучит напоенный ароматами трав воздух родных полей.
Степные дали - мой край родной. Здесь, почти рядом с моей Полтавкой, стоят Сартомар и Успенка, Коскуль и Веселовка. Знаю, что у моих земляков жизнь, дела и мысли чистые, светлые и благородные, как наша природа.
С шести лет помню отцовского друга Алибека из Сартомара. Он хромал на одну ногу, и его не взяли на войну. Алибек, пока был жив, помогал нашей многодетной семье, когда мы получили похоронку на отца. То дровишек привезет зимой на своей лошадке, то еще чем-нибудь поможет, а наша мама каждый раз старалась угостить его плиткой чая, который он очень любил.
В те грозные годы все люди жили одной дружной семьей, и не было чужого горя ни в Сартомаре, ни в Полтавке, ни в Веселовке, ни в Коскуле. Люди поддерживали друг друга в беде и несчастье.
А земля моя прекрасна не только летом, но и зимой, когда от села до села она расстилает белые ситцы. Под искрящимися глубокими снегами отдыхают поля. Между ними ультрамариновой каймой вьются дороги, сиреневыми вышивками на белом смотрятся березовые колки. Поют скрипучим голосом дорожную песню сани, фыркает лошадь, барабанит где-то дятел, а в морозном воздухе, кажется, висит хрустальная тишина.
Но вот проснется у дороги продрогший ветер, поднимет на снежных крыльях свою сестру-вьюгу, и зашумят они в степи, зашаманят по опушкам и околицам, запоют в печных трубах сельчан и в телеграфных столбах, тогда покажется, что вокруг ожило все неодушевленное, что в мой край слетелись все нечистые силы.
В такую пору никому не пожелаю быть застигнутым в степном просторе. В пургу степные дороги становятся кривыми и бесконечными. Много чего натворит буран в белом свете за время необузданного разгула, а люди все-таки любят его дикие пляски и песни.
Вот какая земля Магжана! Это она научила меня видеть цвет, образы. Это она дала мне способность слышать, как звучат живые краски, сливаясь в живописную гармонию родной природы, воспевать ее красоту. Думается, что только здесь, в Сарто-маре, и мог родиться наш Магжан, что только земля отцов могла наделить его большим и неповторимым талантом поэта, учителя и мыслителя.
Талантом, способным целый мир заворожить.
Манзя В. Земля Магжана// Северный Казахстан.-2003.- 27 июня.- С.6
